Буквально с перерывами в несколько дней читатели “ЗВ” стали приносить в редакцию бланки заявлений, которые им выдают в поликлинике и просят заполнить. Многие графы вызывают недоумение, особенно у пожилых людей. Суть в том, что пациент должен определиться с лечебным учреждением, где он хочет лечиться. При этом его предупреждают, что он будет откреплен от той медицинской организации, в которой ранее получал медицинскую помощь.
В общем, народ основательно подзапутался: зачем заявление, если всех и так лечат в Зейской больнице, и от какого учреждения тогда будут откреплять, если оно у нас единственное? Сплошное недоразумение.
Чтобы развеять слухи и домыслы, «ЗВ» обратился к главному врачу Зейской больницы Андрею Гибадуллину, который ответил и на другие вопросы.
«Прописка» по месту лечебного учреждения
– Андрей Равилович, что это за заявление, которое переполошило людей?
– Прикрепление пациента к медицинскому учреждению направлено на то, чтобы вместе с человеком в это учреждение принести какие-то финансы. Чем больше людей прикреплено к нашей больнице, тем больше фонд ОМС (обязательного медицинского страхования) и министерство здравоохранения области выделят средств. У нас одно-единственное учреждение на город и район, поэтому выбирать не из чего. Но теоретически, по своему желанию, человек может «прикрепиться», скажем, к областной поликлинике. Однако следует помнить, что первичная медико-санитарная помощь подразумевает, прежде всего, оказание амбулаторной помощи, то есть поликлинической и скорой. Например, решили мы для увеличения финансирования Зейской больницы взять к себе еще и тысячу человек из Тыгды, но столкнулись с тем, что не можем организовать для них скорую медицинскую помощь. То есть все эти действия (заполнение заявлений о прикреплении к лечебному учреждению) направлены на привлечение финансов. И чем больше жители напишут заявлений, тем больше больнице выделят денег на её развитие, потому что система ОМС – это подушевое финансирование.
Интересная ситуация складывается в Верхнезейске. Мы стараемся к нашей больнице прикрепить население, а узловая больница станции Тынды – к своей. Тут, конечно, каждый может воспользоваться правом выбора. И именно для таких случаев внесена графа: «Я осознаю, что буду откреплен от медицинской организации, в которой раньше получал помощь».
– После того, как заявление заполнено, человека будут обслуживать в других учреждениях?
– Однозначно. Причем по нашему направлению – во всех лечебных учреждениях. Кроме того, у каждого имеется полис медицинского страхования, по которому пациента должны принять в любом лечебном учреждении.
– А если хочется лечиться в какой-то другой поликлинике, ну, допустим, в Москве?
– Без проблем. Можно заполнить заявление в Москве и «прикрепиться» там. Но тогда нужно подумать о том, кто будет оказывать скорую помощь здесь? Ведь прикрепление, прежде всего, ориентировано на поликлиническую и скорую помощь. Хотя мы будем оказывать её в любом случае, потому что экстренная помощь оказывается вне зависимости от принадлежности к лечебному учреждению.
– При этом, заполняя заявление, человек не переходит из одной страховой компании в другую?
– Ни в коем случае. Это лишь дает нам подтверждение, что он проживает в городе Зее (или каком-то селе) и закреплен за нашим лечебным учреждением. На каждого такого пациента планово отпускаются средства. Эта процедура – учет или своеобразная медицинская перепись населения и не что иное, как плановое распределение денег страховой компанией.
Зачем нужен пропуск?
– Молодой человек жалуется, что его двухмесячный ребенок проходит лечение в детском отделении в дневном стационаре. Он каждое утро подвозит его с матерью на машине. Но не может попасть на территорию больницы, а пропуск ему оформляли три дня. Для чего нужна пропускная система?
– Больница – режимный объект, так же, как и все лечебные учреждения в области, в том числе и детская больница. Это определило министерство здравоохранения Амурской области. А после теракта в Волгограде усилены мероприятия по противодействию терроризму. Молодому отцу можно сказать, что если он желает посмотреть, что такое настоящий режим, то следует побывать в детской областной больнице, где категорически запрещен проезд всех транспортных средств на территорию, включая автомобили сотрудников. То есть родители своих детей доставляют пешком. А у нас не такое большое расстояние до лечебного корпуса, оно гораздо меньше, чем в областной больнице. Кроме того, скажу, что режимные мероприятия будут усиливаться. Но в нашей больнице имеется машина, которая работает круглосуточно, и если возникает необходимость доставить пациента или ребенка с родителями до шлагбаума, медицинский персонал вправе вызвать «дежурку», чтобы подвезти пациента.
– Но ведь временные пропуска выдаются? И кому?
– Выдавать временные пропуска на режимном объекте не совсем законно. Но мы это делаем, чтобы переход к более жестким запретам был поэтапный. Сейчас пропуска выдаются работникам больницы, а также на транспорт предприятий, которые обслуживают внутренние коммуникации, доставляют продукты и лекарства, и силовым ведомствам. Спецмашины МЧС проезжают без пропусков при наличии удостоверения личности. Но зимой мы идем навстречу больным и выдаем временные пропуска. Бывает, бабушке трудно передвигаться, а ей необходимо в дневной стационар. Поэтому, нарушив правила, даем пропуск водителю, который будет привозить её на своей машине. Если в больницу приехал на такси человек, который с трудом передвигается, то он может попросить водителя подойти к посту, и дежурный вправе пропустить автомобиль. Планируем сохранить эту систему до наступления тепла. А обо всех нововведениях пропускного режима обязательно сообщим через СМИ.
– Хорошо, территория защищена шлагбаумом, но есть места, где можно пройти хоть по одному, хоть группой.
– Вы не правы, сейчас у нас открытая местность только со стороны Истока. Но мы готовим проектно-сметную документацию на обустройство металлического ограждения по всему периметру. Доступ пешеходам ограничивать мы не вправе.
– И еще одно замечание от родителей. Говорят, что на входной двери детского отделения установлен домофон. Бывает, люди не могут дозвониться, поэтому приходится мерзнуть на холоде, пока персонал откроет дверь.
– Думаю, таких проблем у нас точно нет, потому что детское отделение на особом контроле и там по несколько раз в сутки проверяется работа домофона. Возможно, родители предвзято к этому относятся. До этого никаких проблем не возникало. Ну и если вам не открывают, в чем я сомневаюсь, существуют телефоны детского отделения, заведующей, по которым можно позвонить и попросить открыть дверь. Сообщаю также, что скоро домофон будет установлен еще и в роддоме.
Строительство и новые технологии
– Пользуясь случаем, не могу не задать вопрос: когда завершится ремонт старого терапевтического корпуса и состоится переезд?
– «Новострой», генподрядчик строительства терапевтического корпуса, оказался недобросовестной компанией и не только в отношении нас, но и других организаций Амурской области. В данный момент мы подали документы в Арбитражный суд, потому что намерены прервать все договорные отношения с этой строительной организацией. Планируем найти другого подрядчика и завершить работу к весне. 27 января будет второе заседание Арбитражного суда, где мы хотим расторгнуть контракт, взыскать неустойку и вернуть средства, уплаченные этой организации в период летней чрезвычайной ситуации, для того, чтобы доставлять нам стройматериалы, а также взыскать сумму, затраченную больницей за тепло и электроэнергию.
Парадокс в том, что «Новострой» выполнил работу на 88 процентов. Побывавший недавно на объекте министр здравоохранения Амурской области был удивлен такому отношению компании к своему труду. То есть объект практически готов к сдаче, но его просто бросили, вывезли своих специалистов, ссылаясь на дополнительные работы, которые с нами никто письменно не оговаривал. Мы думаем, что спор должен решить суд.
При хорошей организации труда для подрядчика осталось работы на десять дней. У нас имеются и свои службы, способные завершить монтаж системы отопления, но приступить к работам мы не можем, потому что объект нам не передан. Он принадлежит пока компании «Новострой».
– Насколько я знаю, медицина не стоит на месте и новые технологии в лечении приходят и к нам?
– За полгода наши врачи провели две операции, позволяющие сохранить конечности. Например, недавно поступил 29-летний пациент с огнестрельным ранением в бедро. В него выстрелили через дверь, в результате чего была повреждена бедренная артерия, самая крупная в организме. И героическими усилиями наших молодых хирургов применен метод наложения временного шунта: то есть недостающая часть артерии была заменена пластиковой трубкой. Кровь по этому сосуду циркулировала и позволила сохранить человеку ногу. Он пережил шок, кровопотерю, но все благополучно закончилось. Сейчас больной находится в хирургическом отделении. Длительная операция проводилась ночью, а утром прибыла бригада сосудистых хирургов из областного центра и проходимость артерии была восстановлена путем замещения поврежденного участка артерии веной. Наши врачи оказали квалифицированную экстренную помощь, что позволило сохранить человеку ногу. Ранее такие операции в Зее не выполнялись. Впервые за это взялась хирург Манзура Давронова, которая оперировала женщину с повреждением плечевой артерии. Вторую операцию провели наши молодые хирурги Иван Мальцев и Эдуард Редров.
Марина ТИШКОВА.
Фото автора.
{jcomments on}
Добавить комментарий