Жизнь не прошла мимо…

Давно нет моих деда и бабушки, но мысленно я всегда с ними. Родители работали, я и брат Юра выросли у стариков. Что бы не сварила дома мать, а у деда с бабушкой самый простой суп был вкуснее. Набегавшись, открыв новые миры родной деревни, мы мчались к старикам. Там можно было рассказать о проблемах, за которые дома точно влетит по первое число. Ну а деды сообразят, как обойтись «малой кровью», поругают, защитят и пожалеют. Бабушка нюансами педагогики не очень заморачивалась, ремень был иногда наготове.
Простым крестьянам Эмсиным Яну Карловичу и Альвине Яновне досталось все вместе с судьбой Родины: нищета первопоселенцев-малоземельных крестьян самого начала ХХ века; революции; японская интервенция; войны. Эмсины, много пережившие семейного горя, работали всю жизнь. Крестьянский труд не знает отпусков и праздников. Огород, животина, работа в колхозе, потом в совхозе. Для своих времен Эмсины были образованными: имели по четыре класса церковно-приходской школы. Владели двумя языками: русским и латышским (родной язык).
Дед, Ян Карлович, был всегда в самой гуще событий. В 1915 году ему досталась служба в царской армии в Николаевске-на-Амуре. Возвращение в родную Айзупенку было омрачено в 1919 году вторжением японцев, рвавшихся к зейскому золоту. Федор Кошелев для освобождения Зейского округа и спасения золотого запаса сформировал партизанский отряд, в котором состоял и дед. Японцы воевали умело, беспощадно. Первым делом в приближенных селах выявили активистов, пытали, расстреливали. Партизанам из отряда до приказа об общем наступлении приходилось скрываться вблизи своих сел. Дед очень часто вспоминал свою встречу с японцами. Не обошли они вниманием и Айзупенку. Народ в этом селе жил хуторами, крестьянствовали. Дед пришел из отряда помочь в уборке урожая семье отца. Осторожно приблизился к жилью, убедился: все тихо. Спрятал винтовку на поле в снопы и принялся помогать отцу в ремонте инвентаря. Неожиданно явился японский отряд, около 10 человек, вооружены, агрессивны. Допрос: «Вы борсевика?». Естественно: «Нет». «Покази рука». Дед с отцом, Карлом Индриковичем, показывают руки. Японцы видят: мозоли. «Нет, не борсевика. Борсевика мозоли нету». Покружившись по подворью, ушли. Дед никогда не скрывал страха, который испытал в тот момент. Думал: «Если скажут, что я большевик, оттолкну их, побегу к винтовке, если удастся, выстрелю – и в лес». Обошлось. По приказу Кошелева собрался сводный отряд, дед прошел с ним с боями до Суражевки. Полуодетые, полуголодные, выполняли все приказы партизанского командования. По возвращении в Зею Кошелев поблагодарил всех и, распуская отряд, на прощание сказал: «Понадобитесь – соберем снова».
Потекла тяжелая крестьянская жизнь. Женился первый раз, пошли ребятишки. Рано не стало любимой Эммы, остался с четырьмя детьми на руках. Младшей Смайдыне было всего два годика. Сосватал дед мою бабушку, сестру Эммы. Ради детей сестры Эммы она пошла за деда. К тому времени он уже был председателем колхоза «Красный путь». Жизнь начала налаживаться, но эпидемия скарлатины унесла Пауля, Августа, Смайдыню в одну неделю. Осталась 14-летняя Алма. Только молодость и ответственность за колхоз помогли не сломаться… Скарлатина прошла по всем хуторам, умерло много ребятишек. Во втором браке появились дети: Виктор, Евгения, Вера.
1941 год, война. Колхоз отдавал на фронт все, что можно. Работали даже ребятишки. Умеешь конем править – на лобогрейку (жатку), копны возить, коров пасти. Да мало ли… Народ притих, потускнел. Латыши Айзупенки, сберегавшие язык и культуру, привыкшие жить обособленно и немногословно, сполна испили чашу потерь, как и вся страна. Парней, призванных в начале войны, «выкосило» всех. Не вернулись. Мать, Евгения Яновна, почему-то вспоминала братьев Лейтеров. Троих забрали, никто не вернулся. Говорила о них: «Красавцы были, кровь с молоком, работали за троих парней». Остался Ян Карлович с женщинами, детьми, стариками. В колхозе работали от зари до зари, а на свою картошку и животину оставалась только ночь. Управлялись как могли.
В июне 1943 года призвали и Яна Карловича. Ему было уже 47 лет. Служить пришлось здесь, на Дальнем Востоке, на станции Мучная возле Уссурийска. Сначала в саперно-восстановительном батальоне, потом – поваром в столовой.
Демобилизовался только в 1947 году. Вернулся к подросшим детям, жене Альвине Яновне, привез награды: медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» и «За победу над Японией».
В Великую Отечественную в боевых действиях не участвовал, но армейские будни все равно были тяжелыми и часто полуголодными. Строили и восстанавливали мосты, дороги. Рассказывал мало, скупо. Больше отшучивался: «Я в армии всего лишь поваром был».
В колхозе была своя горькая доля. Бабушка рассказывала, что завезли бруцеллезных коз, и все, кто за ними ухаживал, заболели. У бабушки на два года отнялись ноги. Досталось за ней ухаживать детям Евгении и Вере. После трудного выздоровления она заново училась ходить. Для поддержки семьи фронтовика правление колхоза выделило Эмсиным хромую коровенку. Председателя колхоза Епанешникова чуть не засудили за это – время было такое.
По возвращении из армии снова трудился бригадиром в колхозе. Бабушка всю жизнь вспоминала, как в первый раз увидела и попробовала рис, – Ян Карлович привез мешок после демобилизации. Еще привез фланель. Бабушка на своей «Афране» (швейная машинка) нашила всем рубах и кофточек.
После войны Ян Карлович не переставал работать. На пенсию ушел по возрасту, но не переставал трудиться в колхозе, совхозе. Еще в 72 года дед работал истопником в Березовской школе.
Работать умели, умели гулять, умели петь, дед немного играл на скрипке. Любимой песней его была «Ивушка зеленая».
В 1976 году деда на 81-м году не стало. Помнятся его руки, постоянно мастерившие для нас игрушки с поговоркой: «Погодите, детки, дайте только срок, будет вам и белка, будет и свисток!».
Наталья Лебедева. с. Березовка.
"Зейские Вести Сегодня" © Использование материалов сайта допустимо с указанием ссылки на источник


Подробнее...