24 февраля 2022 года президент России Владимир Путин объявил о начале спецоперации по демилитаризации и денацификации Украины.

А спустя семь месяцев после начала спецоперации, 21 сентября, президент выступил с обращением к гражданам страны и объявил о частичной мобилизации. Она коснулась почти всех, в том числе жителей города Зеи и Зейского района. В спецоперации принимают участие чьи-то мужья, сыновья, внуки, племянники.

Мы – рядом

«Зейские вести сегодня» с самого первого дня старались держать своих читателей в курсе событий. Вместе с родственниками мы провожали первые машины с мобилизованными… Растерянные, не понимающие, что происходит, матери и жены. Немного бравирующие мужчины, еще вчера с утра бежавшие на работу, а сегодня стоящие у военкомата и через несколько минут уезжающие в неизвестность.

Мы побывали с призванными по мобилизации ребятами на полигонах ДВОКу в Благовещенске, в Екатеринославке, Белогорске, где перед отправкой на спецоперацию они проходили переподготовку.

Потом, когда, спустя полгода, некоторые стали приходить в краткосрочный отпуск, мы встречались с теми, кто хотел рассказывать, выслушивали тех, кто говорил это не для опубликования. Скорбели с родственниками тех, кто погиб, и тех, кто был в плену. Не всегда и не все можно было говорить вслух, чтобы не нанести боль. Но мы рядом, готовые подставить плечо, оказать информационную поддержку, в том числе и волонтерам, которые проделывают огромную работу, отправляя на фронт посылки, письма.

Вагнеровцы

О военнослужащих из частной военной компании «Вагнер» ходят легенды. Их еще называют «музыкантами», связывая с именем немецкого композитора. Это они героически брали Бахмут, Угледар, были в самых горячих точках. Они всегда на первой линии. Они – бесстрашные штурмовики, берущие огонь на себя. Вэсэушники, завидев вагнеровцев, стараются ретироваться. 

Виталий Селезнёв и Дмитрий Шалашов.

Дмитрий Шалашов из Зеи, которому в этом году исполнится 28, и 44-летний Виталий Селезнев из Соснового Бора, подписывая полугодовой контракт с ЧВК «Вагнер», не предполагали, что в зоне военных действий окажутся в одной роте. Тем более почти в одно и то же время получат ранение, а потом будут проходить реабилитацию на соседних койках в Зейской больнице.

Оба слегка напряжены, хотя шутят, вспоминая о тех днях, которые провели на передовой. Они будто здесь. Но в глазах отражается душа, которая еще там, в окопах, где идет бой. А они – на линии огня. 

Говорят: «Есть только два варианта: вернуться живым или остаться там «200-м». Не думаешь, страшно или нет, одна мысль – как можно больше погасить противника и самому остаться в живых».

Им повезло – они живы, хотя и перенесли тяжелые ранения. 

Оба имеют государственную награду – медали «За отвагу». Награждены от ЧВК «Вагнер»: Чёрным крестом,  медалями «Бахмутская мясорубка», «За отвагу», «За взятие Бахмута», Крестом за ранение I степени. 

«Поставленную задачу по взятию Бахмута выполнили, – говорят ребята. –  Было тяжеловато, понесли большие потери, но мы своего добились. Мы знали, куда шли». 

Виталий

Виталий Селезнев в 1999 году уже принимал участие в военных действиях в Чеченской республике. Решил попробовать себя на Украине, заключив контракт с «Вагнером». 

«Оказалось все по-другому. Сейчас идет война дронов. Тебя увидели с воздуха, сразу по тебе сработала артиллерия. Сами не идут на нас, боятся. А наша задача, как штурмовиков, – отразить атаку ВСУ», – рассказывает Виталий.

По его словам, российские военнослужащие имеют хорошее обмундирование: форму, бронежилеты, каски, все это есть у каждого вагнеровца. Но оказалось, что под бронежилет все равно залетают осколки. Так что самый защищенный, казалось бы, военнослужащий может получить ранение даже при полной экипировке.

Дисциплина в ЧВК безжалостно строгая – следует наказание за употребление наркотиков, алкоголя, мародерство.  Причем оно настолько жесткое, что мало кто решается нарушать прописанные правила.

Вспоминать, как все, прошедшие войну, Виталий не особенно любит. Он улыбается, но каждое его слово – на вес золота.

Рассказывает, как после боя спустился в блиндаж. «И тут прилетела польская мина, – рассказывает он о том, как получил первое ранение, – она бесшумная, услышал только хлопок. Голову отдернуло в сторону, я уставился в стенку. Думаю, что-то не то. По рации сообщаю: «Я, по-моему, «300». Ты же, говорят, только что спустился – и уже? Пацаны прибежали быстро, перебинтовали».

Второе ранение получил на передовой, во время боя.

«Идет бой, понимаю, что зацепило ногу, не могу двигаться, – рассказывает Виталий, – ко мне подполз парень, который оказал помощь. Через пять часов также ползком подоспела «эвакуация». А потом еще пять часов меня вытаскивали с поля боя. Пацаны, восемь человек, менялись, как могли уходили от дронов, без остановки несли на носилках, даже иногда бежали, пока не добрались до населенного пункта Курдюмовка».

А потом были операция в Луганске, лечение в Москве, Анапе. Осколки, раздробившие кости голени, повредившие сухожилия, врачи так и не смогли все извлечь.

«С ребятами попрощался, не знал, вернусь или нет, – продолжает Виталий, – они пожелали здоровья и быстрого восстановления. Потом я узнал, что с моей роты два человека продлили контракты. Нет там никакой принудиловки, как некоторые думают. Это наш долг – защитить страну. Дух у ребят сильный, боевой, слаженный. Командиры  все отличные: десантники, Герои России. Они для нас – пример. Жалко вот только руководителя ЧВК «Вагнер» Евгения Пригожина. Он знал, как правильно воевать, чтобы было меньше потерь. Часто приезжал к нам на передовую». 

Дмитрий

Дмитрий в армии не служил. А тут решил попробовать, что же такое война, записавшись в «Вагнер».

Когда добрались до места, только сошли с машины, начался обстрел. На войне как на войне. 

«И сразу появилось осознание, что надо пройти этот путь и добиться, не важно, какой ценой, поставленных командирами задач, – говорит Дмитрий, – бой идет постоянно, сутками. Если удается за день полчасика покемарить, и то хорошо. Обстрелы ВСУ обычно устраивают с 5 утра и до 2 ночи. Я бы не сказал, что  сильно страшно. Страшно, когда при тебе кто-то погибает. Сидел только с ним, разговаривал, а через три минуты его нет. Мне кажется, что буду помнить каждый бой: стрельбу, прилеты, дроны».

Ему уже не снятся сны про войну. Это вначале, когда лежал на госпитальной койке, снилось, что шел в бой. Теперь война не снится, но часто ночью он просыпается от других ужасов. 

Диму ранили в бою при взятии Бахмута. Он не сразу понял, что произошло. Это потом узнал, что подстрелил его снайпер. Пуля прошла через бедро с проникновением в кишечник и вышла сзади, повредив крестец.

«Встаю, не получается, перетянул жгутом, как учили, стал ползти, – вспоминает он, – вижу – еще раненые есть. Кто с рукой, кто с ногой, ползут рядом со мной. По времени не знаю, сколько ползли, кажется, долго. Шоковое состояние, и ты ничего не понимаешь. Нет страха за здоровье, но есть уверенность, что выживешь. Доползли до точки, где более- менее безопасно, а оттуда нас отряд эвакуации забрал в госпиталь». 

Он говорит, что и дальше бы служил, если бы не ранение.

«Мы все там патриоты, каждый по-своему, – считает Дмитрий, – я знал, что сражаюсь за свою семью, чтобы не было стыдно перед дедами, которые воевали в 40-х годах, освобождая мир от нацизма». 

Больше года наша страна испытывает на себе потери, санкции, она попала во всемирную изоляцию, под «отмену русских». Но, несмотря на то что Запад продолжает накачивать Украину оружием, российская армия  крепко держится на своих позициях, ведет активное наступление.

«Победа будет за нами!» – уверены зейские парни, побывавшие в пекле.

Марина Тишкова.