В засушливую погоду в небе нередко можно увидеть низко летящий биплан. Похож он на привычный всем Ан-2, но внешне всё же немножко отличается, в основном очертаниями носовой части фюзеляжа. В обиходе его называют Ан-3, а на самом деле это ТВС-2 АМ. Также часто можно увидеть пролетающие на низкой высоте вертолёты Ми-8.

Не все связывают активность воздушных судов с возросшей пожарной опасностью и ещё меньше знают о тех отважных парнях, которые находятся на их борту.

Зейский район – самое крупное муниципальное образование Приамурья. Его площадь составляет 87,5 тысячи квадратных километров, основную часть территории занимают леса. В жаркую засушливую погоду от грозовых разрядов, неосторожного обращения с огнём или других причин в лесу возникают пожары, тогда на помощь приходит авиалесоохрана.

Профессиональный риск

Перед полётом обязательная процедура – медицинский осмотр. Медик измеряет давление, пульс и, в зависимости от состояния здоровья, решает: дать или не дать разрешение на вылет. Пульс и давление в норме – значит, нас ждут небеса.

Лётчик-наблюдатель и техники серьёзны и сосредоточенны. Обсуждают маршрут полёта, погодные условия, время вылета. В отличие от них, парашютисты-пожарные – сама безмятежность.

– Неужели совсем не волнуетесь? – любопытствую я.

– Нет, не волнуемся. Нам не привыкать. Это наша работа, которая нам очень нравится.

– А по дому не скучаете?

– Скучаем по родным. А всё необходимое у нас с собой, – смеются ребята, показывая на огромные рюкзаки, прозванные "ваньками". – Недавно в Якутии тушили пожар, так дома нас увидели только через полтора месяца.

– Чем же вы питаетесь, если так долго приходится находиться в районе пожара?

– Меню разнообразное, – вновь смеются ребята. – А если серьёзно, то действительно не голодаем. Продукты и кухонный инвентарь у нас с собой. После высадки и обустройства назначается таборный. Его обязанность – готовить пищу. Вот он и кормит супами, кашами, а порой и борщами.

– Ваша профессия сопряжена с риском. А есть ли у вас какие-то приметы, суеверия?

– Если предстоит прыжок, то накануне нельзя подстригать волосы или надевать новые вещи. А ещё в нашем лексиконе нет слова "последний". Вместо него употребляем "крайний".

Десантирование

Лётчик-наблюдатель Илья Трубицын командует подъём, и мы направляемся к самолёту. Усаживаемся в салоне, ревёт двигатель, самолёт разгоняется, и мы взмываем в небеса, под крыльями стелется бескрайний зелёный ковёр лесов.

Илья Борисович вглядывается вдаль, ведь в его задачу входит не только обнаружить очаг возгорания, но и определить его точные координаты. Не менее важно оперативно оценить ситуацию, дать прогноз динамики развития пожара, а также рассчитать потребное количество сил и средств для его локализации и ликвидации.

Вдали появляется дым. Приближаемся. Очагов огня несколько, и они расположены в ровную линию. Специалисты определяют, что возгорание произошло из-за грозы.

Немного в стороне обнаруживается ещё одно возгорание, которое занимает около гектара площади. Самолёт закладывает вираж и направляется в ту сторону. Здесь предстоит выбросить группу пожарных-десантников. Лётчик-наблюдатель рассчитывает время выброса и даёт сигнал. Услышав звук сирены, воздушные пожарные сначала выбрасывают свои рюкзаки с вещами и инвентарём. Видим, что одна из сумок повисла на дереве. Ребята веселятся: "В этом "ваньке" пила, придётся карабкаться за ней по веткам". По всему видно, что это происшествие их ничуть не расстроило: пожарные привычны к подобным ситуациям, а потому никогда их не драматизируют.

Убедившись, что снаряжение и инвентарь благополучно приземлились в заданном районе, пожарные готовятся к высадке: помогая друг другу, надевают снаряжение, осматривают, чтобы всё было в порядке. Затем деловито и спокойно покидают самолёт, и вот уже купола парашютов раскрываются на фоне тайги.

Прямой интерес

Убедившись, что десантирование прошло благополучно, лётчик продолжает запланированный маршрут. Пока летим, начальник Зейского отделения авиалесоохраны Иван Амелько рассказывает:

– У пожарных прямой интерес потушить возгорание как можно быстрее. Ведь заработная плата у них зависит не только от сложности пожара. Если справились с возгоранием за первые сутки – премия в размере 200 процентов. За двое-трое суток – 100 процентов. Понятно, что желание всех – покончить с огнём разом, но не всё так просто, как это может показаться. Ведь лесной пожар – это стихийное, неконтролируемое распространение огня по бескрайним площадям. А если эти территории превышают сотни гектаров, да и располагаются в тайге вдалеке от дорог?

Вот и приходится пожарным находиться в лесу почти весь пожароопасный сезон, иногда безвылазно более месяца в условиях дикой природы и постоянной схватки с огненной стихией. И сама работа по ликвидации пожара, и прыжок, и приземление на неподготовленную площадку – всё это связано с определённым риском, и не каждый захочет заниматься такой опасной и трудной работой.

Под нами проплывает земля, лётчик-наблюдатель внимательно осматривает всё, что открывается перед его взором, чтобы не пропустить даже небольшую струйку дыма.

Иван Яковлевич рассказывает о типах пожаров, сложности их тушения, а ещё не забывает рассказать о речушках или сопках, над которыми мы пролетаем. Зейский район очень красив, а с высоты птичьего полёта просто прекрасен. Бархатная зелень сопок, синева акватории водохранилища с белыми островками льда, улочки и дома поселений – всё это непередаваемая красота.

Север не даёт расслабиться

Колёса нашего самолёта касаются взлётно-посадочной полосы Зейского аэропорта, пилот заруливает на стоянку и лётчик-наблюдатель покидает воздушное судно – он спешит зафиксировать всё увиденное с воздуха на бумаге. Нас же встречает старший лётчик-наблюдатель Алексей Шарыпов. Теперь нам предстоит отправиться в полёт на вертолёте Ми-8, который непосредственно обслуживает пожары: перебрасывает пожарных, доставляет продукты, инвентарь.

Мы вновь над землей. С поставленными задачами экипаж справляется сноровисто и быстро: одна команда высажена, другая – взята на борт. Ребята, которых мы забираем с собой, находились на пожаре четыре дня. Они успешно погасили возгорания и довольные, несмотря на закопчённые, усталые лица, спешат домой. Но северная природа вновь демонстрирует свой суровый характер – мы попадаем в грозу. Ветер не даёт продолжать путь, и мы экстренно приземляемся в районе Рублёвки. Два часа вынужденного ожидания в гудящем от ветра вертолёте. Гроза отступает неожиданно, и на умытом дождём небе появляется двойная радуга.

Полный эмоций день подходит к концу. Усталость наваливается тотчас же, как только ступаю на земную твердь. Шумит в ушах, немного болит голова, и, несмотря на ветровку, я ещё и продрогла. Греет душу мысль, что впереди ждёт горячая ванна и сон. Но вновь мысленно возвращаюсь к тем, кто сейчас остались там, наедине с промозглой погодой и неуправляемой огненной стихией. Дай им Бог удачи.

Алина Архипова.

Фото автора.

Справка "ЗВ"

Тушение лесных пожаров – дорогое дело. Час работы вертолёта Ми-8 обходится в 150 тысяч рублей, а час полёта самолёта ТВС-2АМ – 50 тысяч рублей. К этому нужно добавить стоимость топлива для наземной техники.

Стоит напомнить, что зачастую пожары возникают по вине людей. Вот и получается, что средства, которые так необходимы для социальных нужд, летят в огонь.