Повествование о пережитом

Читатели "районки" со стажем наверняка помнят захватывающие рассказы Александра Соболева о живой природе. Не запомнить их просто невозможно. Блестящий рассказчик, он эмоционально и красочно повествует о пережитом. А рассказать есть о чём, ведь профессиональная деятельность Александра Михайловича долгие годы была связана с лесом, его изучением и охраной.

Недавно Александр Соболев принёс в редакцию "ЗВС" свои воспоминания, которые относятся к периоду его работы в Зейском заповеднике. Предлагаем их вниманию наших читателей и надеемся, что он и впредь будет делиться с подписчиками "ЗВС" своими чудесными рассказами.

Новые откровения

Поднимаясь неоднократно на гольцы заповедника, я всегда поражался их красоте. Она проста, очаровательна, а порой, просто неожиданно ошеломительна. Точно так же есть тихая прелесть в плоской равнинной местности со спокойно текущими реками, мягкими нежными закатами, волнующимися под порывами ветра травами, заливающими всё вокруг дивным ароматом.

Но красивыми равнинными пейзажами не могу любоваться долго: нет в них контраста, а потому начинают утомляться глаза от однообразной картины. Точно такое же ощущение возникает, когда, находясь в тайге, постоянно упираешься взглядом в глухую зелёную стену…

А горы – это совершенно другое, и дарят они особое душевное состояние тому, кто поднимается и поднялся на вершину. Подъём к вершине труден, но преодоление трудностей и ожидание чего-то необычного манит туда, наверх. Поднявшись, очаровываешься открывшимся видом и никогда не забываешь первого впечатления от увиденного. И каждый последующий подъём – это не повторение предыдущего, а новые откровения и виды, меняющиеся от времени года, дня и освещённости.

Торжество солнца

Гольцы всегда манили меня, и я с готовностью откликался на их зов. И, независимо от времени года, срывался с запасом продуктов на один день и уходил в одиночку. Уходил только для того, чтобы до первых лучей солнца выйти на продуваемую, холодную, но такую прекрасную вершину.

Восход солнца, встречаемый на гольцах, это что-то непередаваемое: стоишь и смотришь на восходящее светило, и кажется, что воспаряешь над землёй, ещё немного и взмоешь в небесную лазурь.

Но путь наверх нелёгок, особенно зимой, по тропе, протоптанной за долгие годы существования заповедника. А на гольцах ничего особенного: останцы, кедровый стланик, кустарниковые карликовые берёзы, ивы и… ослепительный вид на окружающий мир.

Столько преодолеваемых трудностей! Крутой склон, холод и снег зимой, жара – летом с надоедливо мельтешащими перед глазами мухами и щиплющим глаза потом.

Зимой добираешься до избушки с фигурой совы над дверью, затопив печь, ставишь чайник, набитый голубым льдом. Закипевшую воду «угощаешь» цейлонским чаем со слоником на пачке. Говоришь ему, улыбающемуся: «Вот и дошли, дружок».

Наливаешь в подготовленную для чайной церемонии кружку душистый, наполняющий избушку упоительным ароматом чай и пьёшь его мелкими глотками без сахара.

Потом готовишь дрова на три ночные топки и, попив чаю, готовишься ко сну, а сна нет: просто сидишь на лежаке, слушая потрескивание еловых дров, и незаметно засыпаешь. Просыпаешься ночью: дрова прогорели, в избушке похолодало. Несколько сухих поленьев кладёшь на угли, а сверху – сырые, берёзовые. После этого сон укладывает тебя в спальник до… следующих прогоревших дров. Снова заправляешь печку очередной порцией топлива, а потом тепло и сон опять убаюкивают тебя, как мама, которая шепчет сыну колыбельную.

А рано утром, хлебнув вчерашнего чая и разогрев то, что осталось от ужина, по «светлой темноте» идёшь на вершину гольцов, чтобы встретить восход солнца. Продолжается он всего несколько минут, но ради этой красоты ты и шёл.

Потом, спустившись вниз, возвращаешься в избушку, растягивая время, покушаешь на дорожку, остатки чая – во флягу. Дверь избушки подопрёшь палкой еловой, поклонишься, поблагодаришь за приют да тепло, и в дорогу. Нужно успеть засветло дойти до «52-го» кордона. А всё, что видел на гольцах, отложишь в самый сокровенный, потаённый уголок памяти, чтобы потом, закрыв глаза, с любовью вспоминать неспешный восход солнца, невообразимую игру солнечных лучей и бликов, неповторяющуюся красоту зимнего или летнего утра.

Гроза

Бывая летом на гольцах, в пору цветения трав и кустарников, поражался переменчивости погоды: вот только что светило солнце, но набежавшая тучка тут же принесла мелкий моросящий дождь, а через какое-то время вновь сияет солнце.

На гольцах приближение дождя действует угнетающе. Чувствуется подавленность и какая-то неуютность. А в предгрозовые минуты, когда порывистый ветер теряет свою силу, становится по-особому неуютно и тоскливо. Замолкают птицы, кедровки и сойки суетливо перелетают и прячутся в зарослях кедрового стланика. После далёкого отблеска молнии слышится нарастающий глухой и тяжёлый раскат грома.

Первая вспышка молнии мгновенна и неуловима. В её мерцающем свете пламенеют каменные останцы, которые как бы становятся ближе и видны во всех деталях. Под напором налетевшего ветра гудят вершины деревьев, потрескивают сухостойные ели, волнами колышется разноцветье трав, теряя лепестки цветов. И вот уже розовые и голубые, молочные и малиновые лепестки, подхваченные порывом ветра, уносятся прочь.

Где-то далеко рождается напористый и тревожный новый звук. Постепенно усиливаясь, он скоро заполняет всё пространство гольцов, и ты уже невольно торопишь себя: скорее в избушку, под надёжную крышу.

И вот он, налетевший, невероятно резкий, оглушающий взрыв. Кажется, взорвалось и обрушилось на землю небо со змеевидными молниями, содрогнулась вся вершина, и под этой непреодолимой мощью невольно склоняешь голову.

Дождь начинается лениво, как будто небеса не хотят расставаться со своим накопленным богатством – влагой. Нехотя падает первая дождинка, затем вторая капля, третья,.. а потом обрушивается стена ливня.

В промежутке между раскатами грома слышно, как сползают по склону не удержавшиеся под напором дождевого потока каменные глыбы. Они устремляются вниз, а звучное эхо сообщает, что бывшая жительница гордых вершин достигла поймы ключа.

В лицо ударяет холодный сырой воздух, и вот уже по земле, траве, мхам, каменным глыбам заплясали бело-изумрудные жемчужины града. Градинки стучат по крыше, столу и лавкам, которые находятся возле избушки, наполняют оставленные впопыхах на столе пустые чашки и кружки, позванивают, стукаясь об оставленные рядом лопату и топор.

Стоишь, прижавшись к стене избушки, принимая накопившееся тепло, и благодаришь солнце за щедрый подарок. А симфония звуков и красок всё продолжается, но буйство стихии идёт на убыль, и скоро пробивающиеся сквозь клочья туч лучи солнца оповещают мир о торжестве света.

Александр Соболев.

(Продолжение следует).