Блуждая тропами забвенья...

Создано 07.02.2013 17:53 | Обновлено 31.10.2013 17:53 | Автор: Григорий Филатов |

| Просмотров: 1794

Для того чтобы понять дух времени 60-х годов, нужно было жить в то время. Но всё равно дать однозначную оценку тем годам при всём старании не получится. Даже сейчас, с полувековой дистанции оно кажется противоречивым, но и нам, чья молодость выпала на те годы, тогда тоже не всё было понятно. Но о непонятном как-нибудь в следующий раз. Сегодня речь о другом. На 60-е нашей стране выпало много: освоение космоса и открытия в области ядерной физики, развернувшиеся в стране гигантские стройки и покорение рек. Мы были молоды, веселы, счастливы и уверены в будущем. Только что отстранили от власти “волюнтариста” и сторонника “волевого подхода к вопросам руководства” Никиту Хрущёва и генеральным секретарём ЦК КПСС стал энергичный и презентабельный Леонид Брежнев.

Впереди была целая жизнь в самой прекрасной стране мира. И абсолютная уверенность, что мы самые лучшие и передовые на планете, а пройдёт совсем немного времени, и все страны мира поймут, что жить нужно так, как мы живём в СССР: широко, с размахом, безоглядно и бескорыстно. Капитализм сам по себе рухнет, и тогда во всём мире для людей наступит счастье и благоденствие.

В ту пору в Зее произошло событие, которое полностью перевернуло размеренную жизнь маленького сонного городка. Начало строительства гидроэлектростанции привлекло сюда людей со всех концов огромной страны, и жители города воочию убедились, что мир многолик, интересен и заманчив.

Большая часть строителей были молодыми людьми. Кто-то уехал отсюда навсегда и наверняка забыл уж городок с коротким и странным названием. А кто-то остался. Сначала ненадолго, а потом оказалось, что навсегда.

Сейчас людей романтического склада характера осталось совсем немного. Тех же чудаков, которые напрочь лишены практического подхода к жизни, презрительно именуют “ботаниками”. А в 60-е годы романтика была в чести. Проявление открытого корыстолюбия было неприличным и осуждалось. В соответствии с тенденциями того времени возводились и оформлялись объекты социально-культурного назначения, давались им названия. Те, кто приехал к нам за тысячи километров, хотели оставить о себе добрую память: выдумкам и предложениям не было числа.

Помню, в 70-е годы встретил в Хабаровске парня, который когда-то занимался волейболом и приезжал на соревнования в наш дворец спорта. Приятно было слышать лестные отзывы о своём городе и согрело душу воспоминание этого человека об оформлении фасадной части спорткомплекса.

– Ваше мозаичное панно из смальты, изображающее парящего космонавта, это нечто! – восхищался он.

Сейчас мне стыдно было бы посмотреть в глаза тому собеседнику, ибо навсегда закрыто то мозаичное панно безликими серыми плитами и стало похоже здание с изюминкой на один из невыразительных серых бараков, обшитых сайдингом, которые в последние годы стали бичом нашего города.

Строительством главного больничного корпуса обязан город гидростроителям. Благодаря личному участию начальника стройки Алексея Шохина горожане получили новое здание. И тогда как-то по-новому, с особым смыслом, стало звучать имя Бориса Смирнова, чья подвижническая деятельность на ниве здравоохранения снискала ему всенародную любовь и уважение. Дескать, не зря уважаемый доктор положил свои силы на общественный алтарь, развивается система здравоохранения. Но как-то исподволь, потихоньку, стало исчезать из наименования районной больницы имя заслуженного врача. Перестали упоминать его в официальных документах, исчезло имя Бориса Смирнова с надписи возле главного входа. Покрасовался и будет?

Когда-то городская гостиница располагалась в двухэтажном бревенчатом здании по переулку Пионерскому. Мне как-то довелось пожить там в одном номере с известным амурским писателем Борисом Машуком, но это отдельная история. Запомнились же удобство во дворе и вода в большом эмалированном баке в коридоре с кривым полом.

Возведение новой гостиницы в Светлом стало событием. Теперь не стыдно было принять и многочисленных гостей, среди которых было немало именитых, заслуженных людей. И название дали гостинице, как отчеканили из звонкого металла, – “Серебряный створ”. Не просто так дали, не “от фонаря”, а со смыслом, как отчёт о проделанной гигантской работе по перекрытию реки. Казалось, что гостиничный комплекс и его название неразделимы. Но так казалось. Где теперь это название? Почему оно исчезло с фасада здания?

Почему вдруг пропало название с ДК “Энергетик”? Оно-то кому не угодило? Ведь и его придумали не с бухты-барахты. Но нет его на фасаде главного клуба города.

Какие утраты станут следующими?

Убожество, серость возведённых наспех строений торгового предназначения стали печальной приметой последнего времени. Сооружения лепятся без всякого учёта генерального плана архитектурной застройки города. Не берусь судить о соображениях, по которым выдаются разрешения на строительство торговых объектов, но очевидно, что главенствующими являются принципы дешевизны и расположения в местах наибольшего скопления людей. Минимум затрат, максимум выгоды. Вот и появляются на площади Шохина и в других многолюдных местах города серые коробки из шлакоблоков. Уродуется главная площадь города. И теснятся в сторону людских потоков безликие уродцы по краям прилегающей улицы.

Похоже, что единый архитектурный ансамбль города, который ещё недавно угадывался, утрачен безвозвратно.

Те, кто даёт “добро” на возведение объектов торговли или закрывает глаза на явные нарушения, – в Зее временные люди. Они как приехали сюда, так отсюда и уедут, но что останется тем, кому здесь жить, воспитывать детей и внуков? Какие воспоминания о детстве останутся у них? Безграмотные вывески, напоминающие иероглифы?