Владимира Шименкова можно часто встретить на мероприятиях, что проводит в городе Зейское отделение "Боевого братства". Из группы "афганцев" его выделяет не только возраст (из них он самый старший), есть в нем что-то такое, что постоянно притягивает к нему взгляд. О таких людях обычно говорят: этот человек с внутренним стержнем.

Возьмите меня в армию!

Его первый детский крик Золотая Гора услышала за пять месяцев до окончания Великой Отечественной войны. В семье пятеро детей, он – самый младший.

– Сейчас уже никого нет, – говорит Владимир Васильевич.

Первым шагнул за черту брат-двойняшка. Семья жила в Дамбуках. Лето – раздольная пора. Мальчишкам все интересно. Интересно было и заглянуть в соседский колодец. Вот он и заглянул. Взрослых – никого, все на работе, дома только мать. А что может одна перепуганная насмерть женщина? Пока прибежали мужики, пока в бадье опустились на дно колодца, ледяная вода сделала свое дело… Это была первая трагедия, которую пережил трехлетний Володька. Пусть еще в силу своего малолетства в полной мере и не осознавший всю боль утраты. Это придет потом. Потом много чего будет. Жизнь – она и есть жизнь.

После окончания школы попытался поступить в автодорожный институт, что в Хабаровске, – не прошел по конкурсу. Вместе с земляком Санькой Задохиным пошли учиться в лесотехнический техникум. Отучившись полтора года, понял – будущая специальность не к душе.

– Забрал документы, пошел в военкомат и говорю: возьмите меня в армию, – улыбается Владимир Васильевич.

Пройдя курсы молодого бойца, три года служил в батальоне связи в Волочаевке. В 1966 году демобилизовался. Куда дальше? А дальше после окончания одиннадцатимесячных курсов усовершенствования командных кадров плавсостава год проработал сначала стажером на траулере "Белоостров", затем работал самостоятельно на "Буинске". Так бы и ходил по морям-океанам молоденький Володька, ловил крабов и сайру, если бы однажды не поехал в отпуск домой, на Золотую Гору.

Всему виной любовь

В поезде встретил красивую дивчину. Она с путины возвращалась домой, в Грозный. Разговорились, слово за слово, на станции Тыгда – распрощались. Оказалось, что ненадолго. Сначала завязалась переписка. Он ей в Грозный с траулера радиотелеграммы шлет, она – отвечает. И вот однажды решил отчаянный Владимир радиограмму послать, минуя плавбазу, сразу на Владивосток. А запрещено это было категорически. Радиограмму-то передать передал, да только из-за такой вольности пришлось распрощаться с флотом. Получил расчет. Домой не поехал, рванул в Грозный. Родные Людмилы встретили хорошо. Сыграли свадьбу. Но работать-то надо. Пошел в воинскую часть, там устроили экзамен, сдал блестяще, и назначили его на должность передвижной радиостанции на ГАЗ-66, а заодно замкомзводом. Так и стал Владимир Шименков сверхсрочником в звании старшего сержанта.

– У нас в батальоне начальником финансовой службы был Алексей Лепешкин, он мне и предложил пойти учиться на финансиста, – вспоминает Владимир Васильевич, – в то время в Ярославле были 11-месячные курсы, "Отучишься, – говорит, – получишь звание, экстерном сдашь экзамены, получишь лейтенанта, пошлют тебя в войска и будешь служить". Подумал-подумал и решил идти.

Курсы окончил, сдал экстерном экзамены, получил лейтенанта и по распределению попал в Майкоп начальником финансовой службы. Затем были Венгрия, Украина и опять Венгрия. Все складывалось хорошо. Отслужив положенный срок, был направлен в Грозный.

Афган

Жизнь вносила свои коррективы. Конец 1979 года, и знаменитое "Если не мы, то кто?". Командование предлагает добровольцам написать рапорт.

– Подумал-подумал и написал: "Пошлите меня в Афганистан на помощь афганскому народу". Там же собирались строить, жизнь налаживать, но пришлось воевать, – продолжает рассказ Владимир Васильевич.

Со всего округа набрался целый состав. До Термеза, самой южной точки Узбекистана, добирались полмесяца. Погрузка в самолет с такой плотностью, что пошевелиться практически невозможно. В Баграм прилетели на закате. Холод, звуки стрельбы. Погрузка в КрАЗы, и путь к пункту постоянной дислокации – ремонтно-восстановительный батальон. К месту назначения прибыли, когда уже совсем стало темно, но добрались благополучно. А тем ребятам, которые прилетели накануне, не повезло – попали под обстрел. Командир, ехавший во главе колонны, был убит снайперской пулей.

Первую зиму жил в ремонтной машине, оборудованной печкой и лежаками, на вторую уже поставили большие палатки, в конце 1980 года из Союза завезли щитовые домики. Уже можно было жить. Но спали, всегда положив рядом автомат и пистолет. Без этого никак. Не было ни одной ночи, чтобы батальон не обстреливали.

– Днем его не распознаешь, душмана-то. Днем они все дехкане, а как только ночь – откуда и берутся. Много предателей было в правительственных войсках Афганистана. Часто бывало, что наши и афганцы разработают какую-либо операцию, например, взять тот или иной кишлак, наши туда приходят, а он уже пустой. О каждом еще только запланированном передвижении душманы знали заранее, – с горечью говорит офицер.

Все грузы в Афганистан завозили автоколоннами из Термеза и Кушку через перевал Саланг. Автоколонны постоянно обстреливались, машины уходили в пропасть. Часто после обстрела привозили такую технику, что ни о каком восстановлении не могло быть и речи.

– Там сколько людей погибло,.. особенно пехоты, десантников, танкистов, трубопроводчиков,.. много погибло людей. Вот поэтому я и говорю: зря мы туда сунулись. Ну зашли бы туда американцы, и что? Как военный, я понимаю, что приказ не обсуждается, а выполняется. Но мы и вышли оттуда со всей техникой и людьми. Американцы после нас зашли, они же и сейчас там находятся и со своей техникой и со всем. Все наши жертвы были впустую. И жаль тех ребят. Очень жаль. Ведь восемнадцатилетние пацаны там были! Без всякой военной подготовки. Двухнедельные сборы и все. А чему ты за две недели научишься?!

В декабре 1981 из Хабаровска прибыл сменщик. На память оставил ему карманные часы с крышечкой. На счастье и удачу. Они все время на столе стояли.

"Вертушка", сделав прощальный круг, взяла курс на Хасавюрт. Ну а дальше – Термез. И вот она, Родина.

– Приземлились, тишина, не стреляют. Непривычно. Хорошо…

Без веры нельзя

Дальше поступил в распоряжение командующего Дальневосточным военным округом. Несколько лет служил в Хабаровском крае, затем был переведен в Благовещенский областной военкомат. Оттуда и вышел на пенсию. Но работать на гражданке продолжал. В октябре 2001 года приехал в Овсянку.

– Надоели мне город со своей суматохой и вся эта городская жизнь, на природу захотелось, – делится Владимир Васильевич.

А что? В Овсянке хорошо. Раньше, когда позволяло здоровье, с супругой и хозяйство держали, и на охоту ездил, сейчас – рыбалка, грибы. На рыбалку и пятилетнего внука берет. Здесь, в Овсянке, встретил и свою вторую жену, Валентину – хлопотунью и отличную хозяйку.

– Я счастливый дед, у меня четыре внука, мальчишки, – с гордостью заявляет Владимир Васильевич.

На этих словах его мудрые глаза светятся таким счастьем, что и передать невозможно.

– Помогает ли вера? Обязательно. Меня в детстве родители крестили, они тоже крещеными были. Каждый день начинаю и заканчиваю молитвой. А как без веры? Она надежду дает, силы. Нет, без веры никак нельзя.

Не она ли помогла ему выжить в афганской мясорубке, пережить боль потери первой жены, родных и близких людей? Да мало ли чего пришлось пережить за свою жизнь кадровому офицеру майору в отставке Владимиру Шименкову с верой в сердце и надеждой в душе.

Жизнь – она и есть жизнь.

Фото автора.