“Это вы готовили материал про дорогу Зея – Снежногорский? Ну, там, где рассказываете об очистке от снега, грейдировании, защите от наледей… А сами там были? Нет? Ну, вот съездите, посмотрите, а потом пишите…”. В трубке раздаются короткие гудки, а я с тоской смотрю через окно на свою верную “судорогу”, которой (судя по интонации так и оставшегося неизвестным собеседника) предстоят нелёгкие сто с лишним километров пути в одну сторону и столько же в другую. Можно было бы плюнуть и никуда не ехать, но обвинения задевают за живое.
20 километров уже не те
За мостом через Зею, возле дорожного знака, с которого начинается отсчёт километража, сворачиваю на обочину, останавливаюсь и выставляю на спидометре счётчик суточного пробега на нули. Всё, теперь буду ориентироваться не только во времени, но и в пространстве и точно знать, на каком километре дороги нахожусь.
Сюрпризы начинаются сразу же за первым подъёмом. Вроде та дорога, что год назад, и в то же время не та. На всей ширине дорожного полотна набита одна-единственная колея и видно, что последний раз очищали дорогу от снега давно. Если будет встречный транспорт, то кому-то придётся съезжать на заснеженный участок. Двадцать километров дороги от Зеи в сторону Снежногорского обслуживает ОАО “ДЭП № 201”. Не помню, чтобы она была так запущена. Невольно вспомнишь бывшего руководителя этого предприятия Валерия Федулова. На него иной раз обижались, но дело он знал и “свои” двадцать километров содержал в порядке.
Первое препятствие совсем рядом
Есть что-то мистическое в том, что первая наледь на дороге Зея – Снежногорский располагается аккурат после 20-го километра, то есть там, где начинаются “владения” подрядной организации “Алмазтрансстрой”. Наледь уже заняла часть дороги. Судя по тому, как “кипит” вода, есть все основания опасаться, что скоро завоюет новые территории. Активное наступление начнётся после того, как прижмут морозы. Никаких следов человеческой деятельности, направленной на защиту дороги или попытки отвода воды, не наблюдается. Но проехать пока что можно без особых проблем, а потому устремляюсь вперёд.
То, что не грейдировано, видно невооружённым глазом. Набитая машинами колея есть, а то, что чуть в стороне, – покрыто снегом. То и дело видны следы автомобилей, которым пришлось съезжать на обочину, пропуская встречный транспорт. Спасает только то, что на участке от Зеи и до сворота на Огорон снегу в этом году выпало сравнительно немного, а потому на машине с полным приводом несложно выехать на твёрдый участок. В который раз думаю о том, что поездка – опрометчивое решение. Но настроение заметно улучшается после того, как навстречу попадаются такие же, как у меня, “Жигули”, водитель которых приветливо машет рукой.
– Если он проехал, то и я проеду.
Добраться до деляны
В беседе с руководством администрации Зейского района никто не упомянул о наледи, которая образовалась на 28-м километре автодороги. Может, не знали, а может, появилась совсем недавно, но проявила редкостную прыть, создав серьёзное препятствие для проезда. Здесь тоже никаких рабочих, никакой техники и никаких признаков попытки обуздать наледь. После некоторых колебаний осторожно проезжаю её, но колёса попадают в глубокую выбоину, снизу раздаётся внушительный удар и с трудом выбираюсь на противоположную сторону. Пока осматриваю транспортное средство, появляется микрогрузовик. Фотографирую процесс преодоления водно-ледяной преграды, но водитель явно не склонен позировать. Останавливается, интересуется, чего это я здесь с фотоаппаратом. Объясняю, и мужика “прорывает”: “А чего о дороге писать? Нет её. Мне вон деляну для заготовки леса выделили за 80 километров от Зеи. Туда ещё доехать надо по такой дороге. Нужно-то два куба дров. Да я солярки больше сожгу, пока доеду. И пилить там нечего”.
Сочувственно киваю головой и отправляюсь дальше.
Сворот на Огорон, но мне не туда. По сравнению с той, по которой я еду, дорога, обслуживаемая организацией Лечи Бакриева, кажется проспектом. С завистью смотрю на тщательно расчищенную по всей ширине проезжую часть, вздыхаю и отправляюсь к своей цели – в Снежногорский.
Ни техники, ни рабочих
С каждым километром дорога становится всё более неухоженной, да и снег здесь поглубже. На всём протяжении не встретилось ни одной единицы дорожной техники и ни одного человека, который мог (хотя бы гипотетически) иметь отношение к обслуживанию дороги. Чем ближе к Снежногорскому, тем сильнее ощущение заброшенности. По сторонам – глубокий снег, одна колея и засыпанные по самые перила мостики. Надежда только на то, что в беде не оставят. Транспорт, хотя и нечастый, попадается, а ведь известно, что чем дальше от центров цивилизации, тем душевнее люди. Весь расчёт теперь на них да на “судорогу”, которая бодро бежит мимо снежных барханов. Про себя решаю: если попадёт встречная машина, сворачивать не буду. Некуда мне сворачивать. На некоторых склонах попадаются небольшие участки, посыпанные чем-то тёмным. Потом догадываюсь, что это уголь. Когда водители, которые везут топливо в Снежногорский, возвращаются обратно, то оставляют в кузове немного угля, ведь на порожнем самосвале бывает не так просто взобраться на скользкий подъём. Вот и бросают под колёса. Самообслуживание.
В районе 74-го километра дорога становится совсем заброшенной. Но километра за три до посёлка замечаю, что здесь всё же велись работы по очистке от снега. По-хулигански игнорирую знак, указывающий на объезд, и еду по дороге, которая минувшим летом была повреждена поднявшейся водой. Мимо карьера с ярко-жёлтым грунтом по уже отсыпанному полотну въезжаю в Снежногорский. Время в пути (включая остановки для фотографирования и беседы) – почти три часа.
Бульдозер на трейлере
За годы работы в газете моя физиономия изрядно примелькалась и уже не удивляет, когда люди узнают даже в далёких посёлках. Был опознан и здесь, причём едва ли первым попавшимся прохожим.
– Это вы написали про нашу дорогу, что она в порядке?
– Да, – вздыхаю покаянно.
– Как же вы могли. Мы тут каждый раз Бога молим, чтобы по пути встречный грузовик не попался, потому что не разъедешься, а вы такое…
Но моё обескураженное лицо обезоруживает. Собеседник скоро меняет гнев на милость и узнаю, что в посёлке с ноября работают два самосвала, экскаватор и бульдозер. Механизмы и работники были заняты отсыпкой дороги возле Снежногорского. Сейчас работы завершены и за бульдозером вот-вот должен прийти трейлер. Следом уедут самосвалы. Был ещё грейдер, но после того, как он перевернулся, увезли и больше он здесь не появлялся. Дизельное топливо привозили из Благовещенска.
Собеседник явно расположен поговорить ещё, но мне совсем не улыбается возвращаться в потёмках, а потому, попрощавшись, трогаюсь в обратный путь. За Снежногорским, на вершине, вижу встречный грузовик. Водитель предупредительно останавливается, пропуская меня по скользкому подъёму. Только поравнявшись, вижу, что это трейлер. Значит, бульдозер сейчас уедет не своим ходом, и даже слабой надежды на то, что опустит отвал и отгребёт снег хотя бы с одной стороны, не остаётся.
Григорий ФИЛАТОВ.
Фото автора.
{jcomments on}
Добавить комментарий